Харбинская неташкентка. Часть первая

Была или нет харбинская поэтесса Марианна Колосова  в 1920 г. в Ташкенте? Такой вопрос возникает при прочтении ее биографии. М.Колосова — это поэтический псевдоним Риммы Ивановны Виноградовой (1901 или 1903-1964), уроженки Алтая, по мужу Покровской, в 1922 году переселившейся из Владивостока в китайский Харбин, где проживала огромная белоэмигрантская русскоязычная община. 

Сейчас уже стихи и даже некоторые публицистические статьи М.Колосовой из харбинских газет опубликованы, в советские времена ознакомление с ее творчеством было невозможно по политическим и идеологическим причинам.

О художественных достоинствах поэтического наследия М.Колосовой судить сложно, в поэзии она была ярой антисоветчицей, стихи ее, скорее, рифмованная пропаганда, только белая по сути, советскому читателю этот жанр был очень хорошо знаком в виде красной рифмованной пропаганды советских поэтов, где партийность довлеет над художественными достоинствами. 

Биография ее — сплошная выдумка и легендирование. Судите сами: умерла она в Чили, на могильном памятнике значится дата рождения — 26.10.1903 г. Алтайские краеведы разыскали, что родилась она 14.06.1901 г. Это говорит о том, что человеку было что скрывать. Год ее рождения будет иметь для нас значение по следующей причине. 

Есть в ее линии жизни один любопытный штрих, который может заинтересовать ташкентских читателей. 

28.01.1935 г. в харбинской газете «Рупор» было опубликовано интервью с М.Колосовой, где она утверждала, что имела романтическую связь с В.В.Куйбышевым (1881-1935) в течение трех месяцев в некоем неназываемом городе в 1920 году, причем добавляет, что встречи проходили каждый день. Так сколько же ей было лет в 1920 году, когда она, по ее утверждению, имела отношения с будущим советским членом политбюро? 17 или 19? 

Интервью оперативно вышло в Харбине через три дня после смерти В.В.Куйбышева, он скончался в Москве 25.01.1935 году в результате закупорки тромбом правой коронарной артерии сердца по официальной версии, опубликованной в газетах. Однако позднее официальные и неофициальные причины смерти В.В.Куйбышева корректировались.

Есть версия сына В.В.Куйбышева Владимира, что тот был отравлен, и к этому преступлению причастны его  завсекретариатом В.А.Максимов-Диковский (1900-1938) и врач Л.Г.Левин (1870-1938), за спиной которых стоял всесильный наркомвнудел Г.Г.Ягода (1891-1938), большой специалист по ядам. По мнению сына, в конце декабря 1934 года на заседании политбюро В.В.Куйбышев потребовал дополнительного расследования убийства С.М.Кирова, после чего срок жизни его резко сократился. 

Врач Л.Г.Левин, В.А.Максимов-Диковский и Г.Г.Ягода были осуждены на процессе право-троцкистской оппозиции вместе с А.Икрамовым и Ф.Ходжаевым в марте 1938 года и расстреляны. На следствии Л.Г.Левин признался, что причастен к отравлению В.В.Куйбышева.

Обратим, однако, внимание на первый факт: через три дня после смерти члена политбюро в Москве харбинская поэтесса М.Колосова в интервью антисоветской газете утверждает, что имела связь с В.В.Куйбышевым в 1920 году. Но не называет город. А в это время В.В.Куйбышев как раз находился в Ташкенте.  В.В.Куйбышев прибыл в Ташкент 4.11.1919 г. в качестве заместителя председателя комиссии ВЦИК и совнаркома  РСФСР по делам Туркестанской автономной советской социалистической республики по мандату, подписанному В.И.Лениным.

Одновременно занимал посты члена РВС и начальника политуправления Туркестанского фронта. За умелое руководство войсками награжден почетным оружием — серебряной шашкой.

После захвата Бухары являлся полномочным представителем РСФСР в Бухарской народной республике.

Примерно до декабря 1920 года  он находился в Ташкенте и в других городах республики, после чего уехал в Москву на профсоюзную работу, так как был избран членом президиума ВЦСПС.  

Для чего белой харбинской поэтессе понадобилась эта клевета? Тема адюльтера с членом политбюро была поднята М.Колосовой еще в 1930 году в стихотворении   «Письмо наркому тов. Куйбышеву», а в газетном интервью развита. 

С тобой навеки мы чужие,

Я не твоя и ты не мой.

К себе в советскую Россию

Ты не зови меня домой.

Платочек алый женотдела

Ты мне в награду не сули.

Найду себе другое дело

От ваших лозунгов вдали.

Слезами женскими заплачу

Над милым сердцу словом «Русь».

Решать мудреную задачу

С мужской отвагою возьмусь.

Над голубым листком в конверте

С чудесным штемпелем «Москва»

Задумаюсь о чьей-то смерти,

Вздохнув о юности сперва.

И молодость мою и нашу

(Ты тоже молод был тогда!)

Любовной памятью украшу,

Похоронивши навсегда…

В огромных залах Совнаркома

Мелькает черный твой портфель.

Я выгнана тобой из дома,

И у меня другая цель.

Отброшенная вашей бурей

К подножью чуждых жестких скал

Я повторяю, бровь нахмуря:

«Напрасно ты меня искал!»

Да будет злоба в каждом слове!

Возненавидя вашу новь,

За десять лет борьбы и крови

Я изжила твою любовь.

И вот хозяину портфеля,

Который держит Русь в аду,

Я говорю: «мели Емеля»,

Я в лагерь твой не перейду!

Но я твой след подкараулю

И обещаю, как врагу,

Что в черном браунинге пулю

Я для тебя приберегу.

За то, что многих злобно мучишь,

За то, что многих ты убил, —

Ты пулю смертную получишь,

От той, которую любил!

19 августа 1930 г. В 1930 г. в СССР у В.В.Куйбышева был взлет партийной и хозяйственной карьеры. Верный сталинец занимал множество постов. В это время он был женат на Ольге Лежава. Стихотворение представляет из себя любительски зарифмованную диффамацию В.В.Куйбышева.

Фактически это донос на В.В.Куйбышева. Как должны были среагировать чекисты при прочтении подобного стихотворения? Женатый член политбюро поддерживает связь с белоэмигрантской поэтессой? Однако карьерный рост В.В.Куйбышева продолжался. Через несколько месяцев он возглавил Госплан. В ОГПУ в это время усиливались позиции Г.Г.Ягоды. Когда подобные стихотворения-доносы читаешь, всегда возникает вопрос: а кому было выгодно это, кто заказчик?

В этом же стихотворении опять указание на 1920 г. Как уже говорилось, в этот год В.В.Куйбышев был в Ташкенте, а М.Колосова в Ташкенте не была, она училась и работала в Бийске и Томске. О том, что чекисты очень внимательно прочитывают эмигрантские газеты, М.Колосова была отлично осведомлена. Она сама об этом написала в стихотворении «Вам, враги»: 

Ведь знаю я, что на Лубянке где-то,

В застенке, под портретом Ильича,

Читают эмигрантского поэта

Дежурные чекисты по ночам.

Чтобы читатели с Лубянки не гадали, о ком идет речь в первом стихотворении, ему дан кричащий заголовок: «Письмо наркому тов.Куйбышеву». М.Колосова и до этого тренировалась на наркомах-военкомах, «набивала», так сказать, руку. Ранее военком появлялся в одноименном стихотворении (Колосова М. Военком (Песенка не-Вертинского) // Рубеж. 1929. № 35. С. 12), которое на самом деле является переделанной песенкой А.Вертинского «Лиловый негр».

Впрочем и на песню «Маленький креольчик» тоже похоже. 

Мой мальчик черноглазый,

Влюбленный паж,

Капризный мой жених?

Вы помните,

Как падали алмазы

Из ваших глаз

И… из моих…

Любовь в сердцах

Была подобна шторму!

Нас даль звала

И нас манила высь!

Но… из-за «политической

Платформы»

Вы, все-таки,

Со мною разошлись.

Любили вы…

И я любила тоже!

Нас разлучить

Не должен был никто.

Но наши души

Были непохожи:

Вы — коммунист.

А я… совсем не то…

Где вы теперь,

Мой мальчик несуразный,

Упрямый мой,

Сердитый военком?

Быть может вас

В селе глухом и грязном

Повстанец

Заколол штыком?

Быть может, вы

Сейчас с отрядом Чона

Сожгли мое

Родимое село?

И, может быть,

Под пулями, без стона

Моих друзей немало полегло?..

О, если так,

То почему сама я

Не приколола вас

Тогда… штыком?!

О, если так,

То я для вас — чужая,

Мой маленький…

Проклятый военком!

А, может быть,

Сжимая ствол зубами,

Вы тронули курок…

Огонь и дым!..

И черный браунинг

Упавший рядом с вами…

И кровь… И смерть —

Покровом голубым…

Не надо так!

Ах, если вы устали,

Все поняли

И в сторону ушли, —

Идите к тем,

Кто выкован из стали, —

К заступникам

Родной нашей земли.

А наше прошлое…

Как это было просто…

Любовь, как жизнь, —

Печально хороша.

У военкома

Маленького роста

Была большая,

Чуткая душа!

Прозрачно намекая читателям, М.Колосова ставит посвящение «Куйбышеву», без инициалов. Здесь сразу бросается в глаза эпитет «у военкома маленького роста». Можно пойти по ложному следу: о каком Куйбышеве идет речь? А видела ли она вообще в глаза Валериана Куйбышева? По фотографиям в газетах должна была видеть: В.В.Куйбышев выше ростом М.В.Фрунзе, Г.Я.Сокольникова, И.А.Зеленского. Он сразу выделяется высоким ростом и большой головой. И по советским реалиям он не был военкомом, а был политическим комиссаром, затем наркомом. У Валериана был еще младший брат Николай Владимирович Куйбышев (1893-1938). Вот тот как раз был военкомом и к тому же маленького роста: «мой мальчик черноглазый». Что интересно, биография Н.В.Куйбышева связана с Ташкентом и Китаем.

С октября 1924 г. по ноябрь 1925 г. он служил в Ташкенте помощником командующего Туркестанским фронтом, а затем был руководителем группы советских военных советников и специалистов в Китае. На момент написания стихотворения М.Колосовой он командовал Сибирским военным округом.

В 1938 г. Н.В.Куйбышев был расстрелян как участник «антисоветского троцкистского военно-фашистского заговора». Н.В.Куйбышев был однокурсником М.Н.Тухачевского по Александровскому военному училищу.

Но и это ложный след. В 1920 г. Н.В.Куйбышев не был ни в Ташкенте, ни в Томске, и не мог пересекаться с М.Колосовой.

Е.РЯБОВ

Продолжение следует

На вкладке: Харбинская поэтесса Марианна Колосова и харбинский инженер А.П.Миронычев, работавший на Китайско-Восточной железной дороге. Фотография из личного архива Д.Миронычева, публикуется впервые с разрешения владельца.