Путь до Тиллау занял двое суток. После кишлака Той-Тепа началась степь, тянувшаяся до бурливой в это время года реки Ангрен. Пришлось переправляться и через неё. Вскоре позади остались кишлаки Карамазар и Алмалык, где спустя 40 лет геологом Борисом Наследовым будут открыты месторождения ценнейших металлов, и, наконец, показалось селение Тилляу – волостной центр.
Несмотря на громкий титул, селение представляло собой затрапезный туркестанский кишлак, в паутине узких улочек с глиняными дувалами по обе стороны. За ними густо зеленели сады. Зелень радовала глаз, но в листве и кронах урюковых, яблоневых и тутовых деревьев роями сидели комары, дожидаясь ночи, чтобы впиться своими острыми хоботками в тела спящих людей, разнося малярию. И не было здесь ни одного человека, который не страдал бы от этой болезни. Единственное средство – хинин, и доктор, зная это, взял с собой большую партию этой панацеи от малярии.
Дом, в котором поселилось семейство Урус-Табиба стоял в очень живописном месте, весь утопая в зелени фруктового сада. Над воротами Иван Петрович самолично прикрепил самодельную вывеску с совершенно непонятной для местных жителей надписью “Амбулатория”.
Уже на следующий день сельская больница, состоящая из одного врача, одного помощника, — роль которого выполняла Ольга Алексеевна, — и медсестры, она же няня детей доктора, -была открыта. С самого утра облачившись в белейший, накрахмаленный и выглаженный халат, доктор, с понятным волнением, ожидал первых пациентов. Не дождался. Жители Тилляу просто боялись обращаться со своими недугами к неверному.
“Ну, что-ж, — подумал Иван Петрович, — если гора не идёт к Магомеду…”. И не снимая халата, отправился в свой первый медицинский обход.
За воротами доктора ослепила лежавшая толстым слоем на дороге пыль, отражавшая солнечные лучи. Взяв щепотку пыли и внимательно рассмотрев, растёр пальцами.
“Кварц, — проговорил мысленно Иван Петрович, — вот откуда глазные болезни”.
Захватив с собой большой флакон с борной кислотой и пригоршню карамельных конфет, Урус-Талиб принялся методично обходить дома.
Мужское население в это время суток работало на полях, женщины укрывались на своей половине дома, поэтому первыми кого встретил Шевердин, войдя в открытую калитку одного из домов были дети, сидящие в саду под яблоней. Некоторые отличались страшными наростами на глазах, над которыми кружились тучи мух. Немедля, взяв кусочек ваты, доктор стал промывать глаза ребёнка борной кислотой. После процедуры маленькому пациенту вручалась конфета. Дети, получив возможность, после этой операции, видеть в полной мере, удивлённо вскрикивали, некоторые же испуганно убегали. Несколько часов Иван Петрович обходил кишлак, пока не закончились борная кислота и конфеты.
Весть о табибе, возвращающем зрение моментально разнеслась по кишлаку, и вскоре в амбулаторию потянулись пациенты. Причём не только с больными глазами. Ивану Петровичу приходилось лечить всё: нарывы, воспаления от укусов, малярию, переломы, дезинфицировать и зашивать раны. К концу года маленькая сельская больница Шевердина, рассчитанная на десять коек, уже не могла вместить всех нуждающихся в лечении.
А однажды Урус-Табиб, совершил, по мнению местных жителей настоящее чудо. К нему привели молодую девушку с врождённым уродством — мышцы правой руки, приросли
плечевым суставом к грудной клетке. Пришлось Ивану Петровичу стать и хирургом. Операция прошла успешно и весть о том, что русский доктор прирастил руку мгновенно разнеслась в ахангаранских горах и долинах. К Шевердину приезжали лечиться за сотни вёрст от Тилляу.
Четыре года прослужил доктор Шевердин в кишлаке Тилляу, а затем был переведён в Самарканд. В 1906 году И.П. Шевердин значился старшим врачом коллежского совета Уральского казачьего конного полка №2. После революции семья Шевердиных осталась жить в Самарканде, где и закончили свою жизнь Иван Петрович и Ольга Алексеевна., упокоившись на городском кладбище. Существует легенда, что однажды, Ивана Петровича возили к эмиру бухарскому, который страдал от какой-то глазной болезни. А возможно и не легенда.
Сельская амбулатория, созданная русским табибом, просуществовала долгое время и в советский период: она была снесена лишь в 1956 году. Но память осталась — в 1970 году народный писатель Узбекистана Михаил Шевердин посетил селение Тилляу и обнаружил, что на здании больницы сохранилась памятная доска о том, что с 1899 по 1903 г. в кишлаке врачевал его отец И. П. Шевердин. А уже в новейшее время, в 2007 году, учёный из Барнаула Ю. Н. Цыряпкина, занимавшаяся историей развития медицины в Средней Азии, побывала в Тилляу, и в разговорах с жителями, поняла, что здесь помнят русского доктора, который лечил их предков более 100 лет тому назад. Один из собеседников Юлии Николаевны, в частности, рассказал: “Здесь земля содержала много свинцовых металлов, и поэтому население быстро слепло, страдало глазными болезнями. Русский врач наших родителей, дедов лечил. Но я 1942 года рождения, я уже знаю это по рассказам и из книги, мои отцы и деды это помнили. Он здесь жил с семьей, они не были завоевателями, они нам помогали. Мы им очень благодарны”.
Оба сына Шевердиных закончили Самаркандскую гимназию, а затем уехали в Петроград, чтобы получить высшее образование. Старший, Алексей, стал инженером-гидротехником, — очень нужная в Туркестане профессия, — а Михаил окончил Институт инженеров путей сообщения. После этого они вернулись в Самарканд, в отчий дом. Оба безоговорочно приняли советскую власть, и стали её активными проводниками в Туркестане. Михаил, прекрасно владея узбекским и таджикским языкам, работал в комиссариатах Самаркандской области, возглавлял экспедиции по Узбекистану, Туркмении, Таджикистану, вёл политработу в частях Красной Армии, являлся уполномоченным Совета Труда и Обороны, председателем Госплана Восточной Бухары. В 1927 году окончил Туркестанский восточный институт в Ташкенте и посвятил себя журналистской и писательской деятельности. Работал в газете «Правда Востока», в журналах «Новый Восток», «Семь дней», «Бюллетень прессы Среднего Востока». В течение многих лет был собственным корреспондентом газеты «Правда» по Средней Азии. В 40-х годах работал в ЦК КП Узбекистана, в 1946—1950 годах редактировал журнал «Звезда Востока» и «Фотогазета». В 1950—1954 годах был заместителем председателя правления СП Узбекской ССР. Входил в редколлегию крупнейшего в Центральной Азии литературно-художественного журнала “Звезда Востока”.
Жизнь своих родителей в Туркестане писатель Шевердин описал в последних своих романах: “Джейхун”, “Дервиш света” и “Взвихрен красный песок”, благоразумно скрыв их дворянство. В советское время упоминать об этом было опасно.
Михаил Иванович прожил достаточно долгую жизнь, он умер в 1984 году в возрасте 85-ти лет. Прожил бы, вероятно, и еще, но, как рассказала его дочь Наталья Шевердина, поздней осенью, работая в посёлке Дурмень на даче писателей Узбекистана, почти раздетым, в одной майке, простудился и получил воспаление легких. Перебороть болезнь уже не смог. Похоронили его на Чигатайском мемориальном кладбище рядом с выдающимися деятелями нашей республики.
Вот такая история о славной династии Шевердиных. А в Ташкенте в настоящее время проживает внучка Ивана Петровича – Наталья Шевердина и правнук – Михаил Шевердин.
На заставке: Типичный среднеазиатский кишлак. Фото конца 19-го века
Источники:
1. Добросмыслов И. Ташкент в прошлом и настоящем: исторический очерк. Ташкент, 1912.
2. Центральная Азия в составе Российской империи. М., Новое литературное обозрение, 2008.
3. Цыряпкина Ю.Н. Подвижническая деятельность военных врачей в ходе организации медицинского дела в Ташкентском уезде Туркестана в начале XX в. Сборник Востоковедные исследования на Алтае. Вып. 9. Алтайский госуниверситет. 2015.
4. Шевердин М.И. Джейхун. Ташкент, 1983.
В.ФЕТИСОВ
У писателя М.Шевердина было две дочери. Старшая была бездетной, тоже была писателем, но не такой известной как её отец. У второй дочери был сын названный в честь деда Михаил Шевердин. Про внучку Наталью от Михаила внука я не слышал.