В августе 2018 года в Узбекистане был принят «Национальный план действий по повышению устойчивости к стихийным бедствиям и изменению климата в 2023 – 2030 годы». Особое внимание этот документ уделяет такому бедствию, как оползни и камнепады. Эти явления природы поставлены на второе место после землетрясений, которые люди пока не могут прогнозировать. Но, к счастью, в XXI веке с помощью программного обеспечения и современных компьютеров инженеры с высокой степенью вероятности уже научились прогнозировать оползни, в зоне которых в Узбекистане живут десятки тысяч человек. Специалисты оценивают точность расчетов выше 80% и эта цифра растет. А каждый процент точности – это спасенные жизни и здоровье людей.
Становится более понятно, почему люди селятся и строят жилье и промпредприятия в потенциально оползневых зонах. Всему виной неверные оценки ситуации – если видят, что склон стоял тысячи лет, то он простоит еще столько же. Но инженеры утверждают – это заблуждение, и в этом приходится убеждаться много раз. К примеру, в недалеком 1911 году на Памире в долину реки сошел огромный оползень – Усойский завал, похоронивший под собой кишлак Усой, затопивший кишлак Сарез и создавший за несколько лет Сарезское озеро глубиной 500 метров и объемом 17 кубических километров воды. Специалисты до сих пор обеспокоены возможным прорывом воды, от которого пострадает не менее 8 миллионов человек в бассейне Аму-Дарьи, и катастрофа от цунами в Юго-Восточной Азии, где погибли 230 тысяч человек, покажется утренником в детском саду.
Кстати говоря, директор Центра исследовательских инициатив Узбекистана «Ma’no» Бахтиёр Эргашев, комментируя в октябре 2023 года ситуацию с водой в зоне реки Аму-Дарье, полагает, что ситуация «может приблизиться к критической, если талибы без согласования с соседями начнут строить Даштиджумскую ГЭС на Пяндже». Но все опасения напрасны, и вот почему. Если посмотреть на карту, строить плотину высотой 320 метров и емкостью воды водохранилища 23 кубических километра просто так афганцы без согласования не смогут, так как правый борт плотины врежется в Таджикистан. Это, во-первых. Во-вторых, схему с 14-ю водохранилищами и ГЭС на реке Пяндж наметили в начале 60-х годов в Ташкенте, и не подумали, что может произойти, если в огромное водохранилище войдет хотя бы 7 – 8 кубокилометров воды из Сареза. Вода разрушит и эту плотину и все нижеследующие, и водяной вал пройдет до Аральского моря. И, наконец, третье, и самое главное – если даже уровень воды Сарезского озера понизить до безопасного, риски оползней на Памире (а они были десятками в прошлые века) не будут исключены. И вывод очень прост – строить ГЭС на Пяндже можно, но с невысокими плотинами.
Еще один довод – в таджикском Предпамирье по дороге на Тавильдару люди любуются горой «Тюльпан» высотой примерно 800 метров и фотографируют ее. Но мало кто задумывается, какие природные силы на сотни метров так скрутили горные породы, что смотреть страшно.
Стоит вспомнить мало кому известный факт – как в черте столицы Таджикистана городе Душанбе был предотвращен крупнейший в современной истории оползень. Дело в том, что в северной части города находился и сейчас находится выше склона, на лессовых суглинках значительный по размерам Бассейн Суточного Регулирования для питьевого водоснабжения столицы. Между этим огромным искусственным бассейном и рекой Душанбинкой на склоне, на площади более 1 квадратного километра расположены тысячи жилых домов с населением во много тысяч человек. И вот, в 1981 году уже ушедший из жизни главный инженер проекта и гидротехник Владимир Боровинский зашел в гости в один из этих домов, где хозяин показал ему недавно появившийся на склоне родничок. Это был очень тревожный признак, после которого огромный бассейн по частям был осушен, и на его дно была уложена полиэтиленовая пленка. Противофильтрационные меры держат воду до сих пор, но в каком состоянии пленка сегодня — непонятно.
А в 1985 году инженеры крупнейшего в Таджикистане проектного института «Таджикгипроводхоз» получили у коллег из Узбекистана компьютерную программу устойчивости склонов «Откос» для ЕС ЭВМ. Расчеты по программе выполнялись в центре Ташкента, в институте «Средазгипроводхлопок», который и сегодня находится в Старом Городе под другим названием возле медресе XVI Кукельдаш. Надо сказать, что в советские годы между братскими республиками и институтами не практиковались продажи прикладных программ и взятки. Инженеры свободно обменивались достижениями и быстро развивались. Вскоре, в 1986 году, после получения программы расчета, которая позволяла учесть сейсмику, выпал случай проверить расчетами реальную катастрофу.
В Дангаринском районе разрушилась земляная плотина Саргазон высотой 20 метров, и поток воды смыл кишлак, где погибло 40 человек и много скота. Но создали комиссию и никого не наказали – плотина были временная, для замочки трасс каналов, IV класса и разрушилась она от вхождения в водохранилище селевого потока, который был вероятен раз в 1000 лет. Следует сказать, что результаты проведенных расчетов полностью легли на топографическую съемку района катастрофы.
Еще через 3 года, 23 января 1989 года произошел более серьезный случай – недалеко от столицы в результате сильнейшего землетрясения в Гиссарском районе сошел оползень, накрывший кишлак Шарора. Погибли 274 человека, 74 были ранены и 30 тысяч человек остались без крова. Над директором проектного института, который запроектировал канал выше кишлака, нависло уголовное дело. И только расчеты на ЭВМ спасли человека. Расчеты подтвердили, что при землетрясении такой силы склон не устойчив. Во-вторых, канал был запроектирован по всем правилам – в бетонной облицовке, которая с годами разрушалась по швам и напитала водой склон. Директор был не виновен. После этого случая в Таджикистане планировали выполнить расчеты около 500 потенциально опасных мест жилья и промпредприятий. Но помешала гражданская война и прогнозы возможных оползней не сделаны до сих пор, или сделаны так, что о них никто не знает.
В Узбекистане же войны не было, и развитие страны в рыночных отношениях шло почти без помех. В столице сохранились кадры инженеров, и за минувшие почти 40 лет появились новые, более точные методики расчетов. Так что в ходе выполнения Национальной программы защиты территорий и населения от оползней, а также «Дорожная карта» по реализации этой программы в Новом Узбекистане занимаются, и Президент Шавкат Мирзиёев об этом знает.
Андрей Захватов, фото горы «Тюльпан» на заставке автора
