Британско-индийские спецслужбы следили за каждым шагом Василия Оскаровича. Его прислуга, состоящая из индийцев, рапортовала полиции о каждом шаге русского консула, осуществляя хронометраж его контактов. Вот, к примеру, одно из донесений: «В 9 часов утра г-н Клемм ушел из гостевого дома во дворец и оставался там до 11 часов. Что он делал там — неизвестно»[1]. Не стесняясь власти вскрывали всю почту консульства. Клемму было запрещено посещать другие города Индии. К счастью, Выгорницкий, которого британцы как-то упустили из виду, много путешествовал по стране, сопровождая детей консула с их няней, а заодно выполняя секретные задания.
Путешествовавший по Индии с научной целью Николай Васильевич Богоявленский[2], писал, что Клемм ему рассказывал, что «за ним всюду, буквально по пятам», следовали агенты индийской полиции; следили за каждым его шагом. Стоило ему сойти на какой-нибудь станции, как тотчас же к нему «подходил какой-нибудь субъект, спрашивал и записывал его фамилию; и допытывался, зачем и почему он приехал». Во время пребывания в Бомбее, если, случалось, он с кем-нибудь заговорит, то приглядывавший за ним сыщик непременно интересовался потом у того же лица, «о чем говорил с ним приехавший сааб (господин». Похоже, замечал, Василий Оскарович, что «традиционный страх перед русскими» у англичан в Индии не только не притупился, напротив, — окреп.
Особую ярость британцев вызвало то, что свою семью Василий Оскарович поселил в курортном городке Пуна (в 150 км от Бомбея), сославшись на тяжёлый бомбейский климат. Но, думаю, не это было главной причиной. В Пуне располагался крупный военный гарнизон, и здесь же находился центр антибританского сопротивления и жил уже упоминаемый нами лидер экстремистского крыла партии Индийский национальный конгресс Бал Гангадхар Тилак, редактор двух популярных газет − «Махратта» (на английском) и «Кесри» (на языке маратхи). Эти два обстоятельства, несомненно, привлекали внимание Клемма. Разместив в этом городке свою семью, Клемм и сам много времени проводил там, несмотря на негодование британцев. Раздраженный Керзон в секретной телеграмме государственному секретарю по делам Индии Уильяму Бродрику, писал: “Предприняты ли какие-либо дальнейшие действия в отношении г-на Клемма? 28 октября он вернулся в Бомбей из Пондишери; 7 ноября он уехал в Пуну, где находится его семья, и практически живет там, совершая периодически кратковременные поездки в Бомбей. Г-н Клемм, без сомнения, мог бы проводить всю зиму со своей семьей в Пондишери, где климат ничуть не лучше, чем в Бомбее. Нельзя ли оказать давление на консула, чтобы семейные дела не мешали ему постоянно пребывать в Бомбее, как всем другим консулам”[3].
Русский консул, был для британцев словно бельмо на глазу, и от него хотели избавиться как можно скорее, но, желательно без международного скандала. В секретном меморандуме, направленном в Лондон 27 мая 1905 года посол Великобритании в Санкт-Петербурге Ч. Хардинг предлагал решение: «Господин Клемм слабого здоровья, он давно получил бы назначение в более подходящее для него место, если бы такое было для него найдено»[4].
Основания для беспокойства у англичан, конечно, были, Василий Оскарович проявил себя в Индии, как талантливый дипломат и незаурядный разведчик. Правда, не всё удавалось сделать, как хотелось бы. Так, уже знакомый нам переводчик российского Генерального консульства в Бомбее капитан А. И. Выгорницкий решил проехать по Нушки-Сеистанской дороге, которой весьма интересовалось русское командование. Консул поддержал его ходатайство, «…надеясь, что, ввиду усиленного зазывания на новый путь торговцев и путешественников со стороны британских консулов в Персии, ему удастся выхлопотать г. Выгорницкому необходимое разрешение. С этой целью он снесся официально с секретарем департамента иностранных дел в Калькутте и частным письмом с политическим агентом в Белуджистане полковником Йеттом, своим личным знакомым. Г. Йетт любезно ответил, что Кветто-Сеистанский путь закрыт не только для одних русских ввиду небезопасности его от разбойничьих нападений и трудности снабжать проезжающих конвоем, провиантом и фуражом. Он просил не усматривать в отказе индийского правительства какого-либо специального недоверия к Выгорницкому и в заключение распространялся относительно доступности Индии в отличие от строгостей и стеснений, существующих в русских Среднеазиатских владениях. Что же касается до ответа непосредственно от правительства в Калькутте, то и оттуда получился решительный отказ, даже без приведения мотивов»[5]. Лукавил, конечно. Отказ, без объяснения причин, был получен и от правительства в Калькутте.
Клемм, оказывал всяческое содействие и русским агентам, прибывающим в Индию с ознакомительной целью. Ярким эпизодом этой деятельности русского консула является миссия подполковника Генерального штаба Л. Г. Корнилова. К этому времени Лавр Георгиевич, — ярчайший участник Большой игры, — был уже хорошо известен британским спецслужбам. В 1899 году Корнилов “под прикрытием”, в облике туркмена, совершил дерзкий рейд к афганской крепости Дейлади, чтобы поближе ознакомиться с ней, привезя схемы и фотографии этого укрепления. Затем будучи военным агентом (атташе) в русском консульстве в Кашгаре, он, в сопровождении поручиков Кириллова и Бабушкина совершил несколько рекогносцировочных поездок по труднодоступным районам Куньлуня и Тянь-Шаня. Осенью 1901 года Корнилов, вновь “под прикрытием”, под именем члена Императорского географического общества, путешествующего с целью исследования некоторых научных интересов», отправляется в Персию, чтобы провести рекогносцировку пограничной полосы Персии и Афганистана[6].
В новую поездку, — в Индию, — Корнилов отправляется под своим именем, как частное лицо, используя положенной ему отпуск. На самом деле, это было секретным заданием Генерального штаба.
В январе 1903 года военный министр А. Н. Куропаткин в секретном отношении министру иностранных дел В. Н. Ламздорфу писал: «Предполагая испросить Высочайшее соизволение на командирование в Индию Генерального штаба подполковника Корнилова для сбора сведений об этой стране, прошу Ваше Сиятельство не отказать в уведомлении, не встретится ли с Вашей стороны препятствий к тому, чтобы названный офицер был командирован без особого предуведомления британского правительства в качестве совершенно частного лица, подобно тому, как в 1901 году был командирован подполковник Серебренников»[7]. МИД ответил согласием и решение о командировке офицера Генштаба было принято на самом высоком уровне.
12 декабря пароход, на котором находился Корнилов, пришвартовался в порту Бомбея и Лавр Георгиевич, не теряя времени, отправляется к генеральному консулу Российской Империи.
Василий Оскарович только что прибыл из Пуны, тем не менее, тотчас принял Корнилова. Тот рассказал, что предполагает отправиться сначала в Дели и Агру, − обычный туристический маршрут, затем, постепенно продвигаясь на запад и на юг, под предлогом навестить своих старых знакомых, побывать в Пешаваре, Мултане и Равалпинди. Из Мултана, не спрашивая разрешения английских властей, попытаться проехать в Кветту, а там в зависимости от обстоятельств − или в Сеистан, что желательно, либо, если не получится, в Карачи. Консул план вполне одобрил, за одним исключением. Проехать по Нушки − Сеистанской дороге, скорей всего не удастся. После отказа Калькутты разрешить проехать по ней Выгорницкому Клемм счёл неудобным вторично обращаться по этому вопросу к индо-британским властям. Василий Оскарович так же одобрил решение Корнилова путешествовать под своим именем. Об этом Клемм уведомил и МИД: «В декабре в Индию прибыл командированный по Высочайшему повелению Генерального штаба подполковник Корнилов. Согласно преподанной ему секретной инструкции, он имел объехать северную часть Индии, не открывая своего звания, как совершенно частное лицо. Но так как имя этого офицера, много разъезжающего по Персии, в Кашгаре и на Памирах, хорошо известно в Индии и так как он был узнан одним английским офицером ещё на пароходе, на котором ехал сюда, мы решили с ним, что скрывать его звание будет не только неудобно, но и небезопасно и что лучше будет действовать открыто на любезность англо-индийских властей»[8]. Таким образом, было решено, что Корнилов отправится по Индии «простым туристом под видом офицера, находящегося в отпуске».
По рекомендации Клемма, Корнилов знакомится с начальником Бомбейского гарнизона, генерал-майором Уиллкоксом. Тот снабжает русского подполковника рекомендациями к военным властям Пенджабского округа.
Корнилов задание Генерального штаба выполняет успешно. А Василий Оскарович Клемм, продолжил свою вахту на посту Генерального консула Российской Империи. Одной из важных задач консульства было содействие паломникам-мусульманам российским подданным. О чем мы расскажем в следующей главе.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Бомбей. Торговая улица. ок. 1905 г. Фотография неустановленного мастера
[1] NAI, Foreign Department Notes, Secret-F. February 1905. № 1-16, Movements of Mons. W.De Klemm, Russian consul at Bombay. Пер. с англ.
[2] Николай Васильевич Богоявленский (1870-1930) русский физиолог, зоолог, эмбриолог, профессор Московского университета. В 1902 г. был командирован Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии в страны Персидского залива. На обратном пути он заехал в Индию (Бомбей).
[3] NAI, Foreign Department Notes, Secret-F. February 1905. № 1-16, Movements of Mons. W. De Klemm, Russian consul at Bombay, № 1. Пер. с англ.
[4] NAI, 1905, Foreign Department Notes, Secret-F, Proceedings, August, № 138-142. Пер. с англ.
[5] АВПРИ, ф. 147 Среднеазиатский стол, оп. 485, д. 921, л. 124об.-125
[6] О деятельности Корнилова, как разведчика см. книгу В. Фетисов “Дуэль на Крыше мира. Эпизоды Большой игры”. Ташкент, “Академнашр”, 2021
[7] Письмо военного министра А. Н. Куропаткина министру иностранных дел графу В. Н. Ламздорфу о командировании в Индию для сбора сведений об этой стране подполковника Л. Г. Корнилова. АВПРИ, ф. 147 Среднеазиатский стол, оп. 485, д. 1094, л. 1. Подлинник.
[8] АВПРИ, ф. 147 Среднеазиатский стол, оп. 485, д. 927, л. 33-34 и об. Подлинник.
