«Для работы на военном объекте требуются физически здоровые служащие женского пола в возрасте от 20 до 40 лет. Хорошая зарплата, бесплатное питание, проживание и одежда гарантируются», — гласило объявление в одной из немецких газет в 1944 году.
В нем не было упомянуто, что «одежда» — это эсэсовская форма, а «объект» — женский концлагерь Равенсбрюк примерно в 80 километрах севернее Берлина.
На месте деревянных бараков для заключенных давно осталось пустое каменистое поле. Но восемь солидных коттеджей в старогерманском стиле, с балкончиками и деревянными ставнями, на месте. В них жили надзирательницы, некоторые со своими детьми.
«Лучшее время в моей жизни»
С балконов они могли любоваться лесом и живописным озером. «Это было лучшее время в моей жизни», — сказала одна из них спустя десятилетия.
Из окон своих спален они могли наблюдать также колонны заключенных и трубу крематория.
«Посетители мемориала задают нам массу вопросов об этих женщинах. Мужчины интересуют их меньше, — говорит директор музея Андреа Генест, показывая мне квартиры надзирательниц.- Людям трудно представить, что женщины могли быть столь жестоки».
Многие надзирательницы происходили из небогатых семей, недоучились в школе и шли в концлагерь ради зарплаты, жилья и финансовой независимости. «Служба здесь казалась им привлекательней работы на фабрике», — говорит доктор Генест.
Многие подверглись промыванию мозгов в нацистских детских и юношеских организациях и, по его словам, верили, что приносят обществу пользу, борясь с врагами.
Ад с удобствами
В одном из домов развернута новая фотовыставка, посвященная тому, как надзирательницы проводили свободное время. Большинство женщин на снимках — от 20 до 30 лет, хорошенькие, с модными прическами.
Вот они улыбаются за кофе с пирожными. Вот, смеясь и держась за руки, идут по лесу, выгуливая собак.
Мирные невинные сцены — пока вы не обратите внимание на эсэсовские руны на одежде, и не вспомните, что эти эльзасские овчарки — лагерные псы, натасканные на людей.
Персонал нацистских концлагерей насчитывал около 3,5 тысячи женщин, и все они начинали службу в Равенсбрюке. Некоторых потом переводили в Освенцим, Берген-Бельзен и другие места.
«Это были страшные люди», — говорит мне по телефону из Лондона 98-летняя Сельма ван де Перр. Нидерландская еврейка, она участвовала в Сопротивлении и потому попала в Равенсбрюк, предназначавшийся в основном для политзаключенных.
«Им нравилась их работа, потому что она давала власть. Они очень плохо обращались с заключенными. Избивали».
Сельма была подпольщицей в оккупированных нацистами Нидерландах и спасала еврейские семьи. В сентябре прошлого года она выпустила в Великобритании книгу об этом «Меня зовут Сельма». В нынешнем году книга выйдет в ряде стран, включая Германию.
Родители и младшая сестра Сельмы погибли в концлагерях. Почти каждый год она приезжает в Равенсбрюк на памятные мероприятия.
«Кровавая Бригида» и «Анна-револьвер»
Равенсбрюк был самым большим женским лагерем в Третьем рейхе. Через него прошли больше 120 тысяч узниц со всей Европы. Среди них были как борцы Сопротивления и противники гитлеровского режима из самой Германии, так и женщины, которых нацисты считали ненужными для общества: еврейки, лесбиянки, проститутки и бездомные.
По меньшей мере 30 тысяч заключенных погибли. Некоторых повесили или задушили газом, но большинство умерли от недоедания, болезней и непосильного труда.
Били, мучили и убивали женщины-надзирательницы. Некоторым из них заключенные давали клички вроде «Кровавая Бригида» и «Анна-револьвер».
Во время послевоенных процессов над нацистами одну из них, Ирму Грезе, пресса прозвала «красавицей-чудовищем». Молодая привлекательная блондинка была признана виновной в убийствах и повешена.
Сексапильная белокурая садистка в черной форме сделалась клише в фильмах и комиксах. Наиболее известен немецкий роман «Чтец», по которому в 2008 году был снят одноименный фильм с Кейт Уинслет в главной роли.
Но лишь 77 надзирательниц гитлеровских лагерей были привлечены к ответственности, а осуждены еще меньше.
Они представлялись ничего не понимавшими подручными, что легко принималось на веру в патриархальном обществе Западной Германии.
Впоследствии многие эти женщины не воспоминали прошлое. Они вышли замуж, сменили фамилии и растворились в послевоенной среде.
Герта Боте получила срок за ужасающие жестокости, отсидела несколько лет, была помилована британскими оккупационными властями, а в 1999 году, незадолго до смерти, заявила в интервью, что не раскаивается.
«Совершила ли я в жизни ошибку? Нет. Мне пришлось пойти на это, иначе меня саму посадили бы туда», — утверждала она.
Главный урок
Бывшие охранники часто прибегали к подобному оправданию. Но это лукавство.
Архивы Равенсбрюка подтверждают, что многие новенькие увольнялись, увидев, чем им предстоит заниматься. Никто их не удерживал, и никаких отрицательных последствий для них это не имело.
Я спрашиваю Сельму, считает ли она своих бывших мучительниц дьяволами во плоти.
«Я думаю, они были обычными людьми, творившими дьявольские дела. Думаю, на такое способны многие, даже здесь, в Англии. Думаю, это может случиться везде, если людям позволить», — ответила она.
В этом и состоит главный урок прошлого для современности, считает бывшая узница.
Би-би-си, Равенсбрюк, Германия
