Наряду с Днем независимости в Узбекистане отметили еще одну дату – День поминовения жертв репрессий.
Конечно, выглядит довольно спорным, что главный праздник страны, когда все наполнено радостью, счастьем, весельем и улыбками, соседствует со столь трагической датой, но объясняют это тем, что независимость дала возможность объективного изучения истории родного края, в том числе и ее трагических страниц. В связи с этим в 2000 году на живописном берегу реки Бозсу был возведен мемориальный комплекс «Шахидлар хотираси», а в его составе образован музей «Памяти жертв репрессий».
«Шахидлар хотираси» находится в том самом месте, где в тридцатые годы прошлого века — эпоху массовых репрессий — были расстреляны и захоронены в общей могиле тысячи сыновей и дочерей нашей республики. Мемориальный комплекс буквально утопает в зелени, там разбито много цветников, везде очень чисто и уютно. Изгибающиеся асфальтированные тропинки ведут и к набережной, и к музею — величественному зданию с куполами, выполненному в восточном стиле и чем-то напоминающему архитектурные сокровища Самарканда.
В первом зале музея на основе исторических документов рассказывается о репрессиях, получивших название «раскулачивание», «коллективизация», «басмачество». С одной из фотографий, например, на нас смотрит раскулаченный Мавлон Сулайманов —бедно одетый дехканин с малолетними сыновьями, в детских глазах которых сквозит неимоверное отчаяние. Им предстоит путь в далекий Херсон, чтобы там по воле партии выращивать хлопок. (Интересно, кому пришла в голову столь «гениальная» идея?). Макеты вагонов, в которых они поедут на Украину, и рабочих поселков с бараками, где им предстоит жить, не оставляют сомнений – до места доберутся далеко не все и мало кто вернется.
Весьма красноречив документ инспектора НКВД, из которого можно узнать о цифрах раскулаченных по Узбекистану на август 1931 года — «выслано 18.597 человек, подлежат к высылке – 17. 839». Комментарии излишни. Еще один любопытный документ — партийное постановление с грифом «строго секретно», запрещающее публикацию «фактов расстрела кулацких элементов как в местной, так и в центральной печати без особого на то разрешения». Ну и ну! Значит, расстрелы стали настолько массовыми, что писать о них было уже не то, чтобы неудобно, но и просто опасно.
Но самый примечательный экспонат этого зала, да и всей экспозиции, это натуральная «Эмка», привлекающая внимание всех без исключения посетителей. Да, тот самый черный «воронок» под номером ЭИ 55-48, известный всем из фильмов и книг, приезд которого означал арест, тюрьму, скорый и неправый суд, и, чаще всего, расстрел. И рассматривая этот черный «бумер» с кожаными сидениями невольно задумываешься: сколько же безвинных людей – учителей и писателей, руководителей и хозяйственников, ученых и общественных деятелей — совершили на нем последний путь от родного дома до немыслимых мучений и тяжких нечеловеческих испытаний. О чем они думали тогда? На что надеялись? Кого вспоминали? С кем мысленно прощались?
Очень интересны материалы судебного процесса над представителями «право-троцкистского блока», по которому проходили и тогдашние руководители Узбекистана. Читая ответы на вопросы прокурора Вышинского одного из руководителей нашей республики тех лет Файзуллы Ходжаева, сразу становится ясно, что подсудимого хорошо «подготовили» (пытками и издевательствами), и он говорит то, что нужно суду и следствию. Так, Ходжаев «сознается» в том, что в случае его вредительской деятельности, Рыков гарантировал… независимость Узбекистана. На это следует красноречивый вопрос Вышинского: а что это значит – независимость Узбекистана? И подсудимый словно по бумажке отвечает так, как того хотят его мучители и палачи — «в данном случае независимость от Союза нужно рассматривать как зависимость от какой-либо другой капиталистической страны».
Да, видимо, по — иному вышинские и ему подобные независимость представить и не могли.
Факты, выворачивающие душу, — о репрессированных родственниках «врагов народа». Оказывается, аресту подлежали не только жены, состоящие в юридическом или фактическом (то есть гражданском) браке, но и жены, находящиеся в разводе (в том случае, если они вовремя не донесли на своих бывших мужей). Репрессиям подвергались даже дети. Все имущество конфисковывалось, а квартиры опечатывались.
Каждому в Ташкенте известна улица Усмона Насыра, а вот о человеке, в честь которого она названа, знают, возможно, далеко не все. В музее можно познакомиться с удивительными подробностями его трагической жизни. Несправедливо осужденный он направляет из Магадана, где отбывал заключение, письмо «вождю народов», которого убеждает, что ни в чем не виноват, оклеветан врагами. Он пишет, что молод, полон сил, сочинил за три года тюрьмы один роман в стихах, три пьесы и много стихов, что хочет и может принести пользу обществу. Какой удивительный, отважный и талантливый человек! Конечно же, «вождь» не ответил ему, и узбекский поэт скончался на Соловках, вдали от родного края.
В экспозиции музея есть стенд, посвященном деятельности фон Кауфмана, который с 1867 года являлся генерал-губернатором Туркестана. Свидетельства его современников, почерпнутые из российских источников, не оставляют сомнений в истинной сущности этого человека, якобы «способствовавшего развитию торговли и искусств».
«Как теперь вижу генерала Кауфмана на нашем дворе, творящего расправу над разным людом. Добрейший Константин Петрович, окруженный офицерами, сидел на походном стуле и, куря трубку, совершенно бесстрастно произносил: расстрелять, расстрелять, расстрелять!».
Еще одно высказывание принадлежит генералу Скобелеву – будущему военному губернатору Ферганской области:
«Только не печатайте этого, а то в глазах всего мира я прослыву диким варваром. Мой принцип таков, что спокойствие в Азии находится в прямом отношении к массе вырезанных там людей. Мы убили 20.000 при Геок-Тепе, живые долго не забудут этого урока».
Известный российский ученый Сергей Абашин, посетив этот музей написал большую научную статью. Высказывая некоторые критические замечания, российский историк тем не менее подчеркивает, что «желание вспомнить, пусть выборочно, жертв последних двух столетий имперского и советского правления в регионе не только вполне легитимно, но и достойно уважения. Ведь репрессии и жертвы действительно имели место. Идея национальной независимости позволила показать многие недостатки и черные страницы этих эпох».
Сергей Тарутин.
